Сад

• Hortus, κῆπος.

Уже Гомер упоминает С. Алкиноя на острове Схерии и сады Лаерта на острове Итаке, насаженные разными плодоносными деревьями. Греки сравнительно мало обращали внимания на садоводство, потому что у них почти не было домашней семейной жизни (ср. Domus, Дом, 3 в конце). Персидские сатрапы (Кир Младший любил это) устраивали для себя сады и парки (παράδεισοι) из лесных деревьев. В древнейшие времена славились висячие сады Семирамиды в Вавилоне. Римляне разумели под словом hortus, в единственном числе, обыкновенно огород, все равно, находился ли он при жилом доме в городе, или за городом, или в деревне (villa), которая на старинном языке (Plin. 19, 4, 19) сама носила это название. Обрабатывавший такой сад огородник назывался holitor (Horat. ер. 1, 18, 36), часто и vilicus, потому что он (раб) имел вместе с тем надзор за садовым производством, (Juv. 3, 228. Sen. ер. 12); hortulanus, напротив того, — позднейшее название. Слово horti или hortuli во множественном числе обозначает парк или С. для гулянья. Причина этого обозначения лежит в желании выразить разнообразие как отдельных гряд, так и различных частей С., имеющих каждая свое особенное назначение, напр., pomaria, rosaria, topiaria, viridaria, platanones, murteta и т. д. Подобные сады находились большей частью при виллах (поэтому смешиваются выражения horti, hortuli и villa, Cic. off. 3, 14), см. Plin. ep. 5, 6. Ученый садовник, к обязанностям которого принадлежало покрывать террасы всякого рода вьющимися растениями, напр., плющом, борщевиком (акантом), прыщенцом (непогибом), и искусно обрезать деревья в разные формы, назывался topiarius (Cic. parad. 5, 2. Cic. ad Qu. fr. 3, 1, 2). Понятно, что большие парки преимущественно называются horti. К числу самых известных принадлежали: парк Гортензия в его поместье Laurentinum, состоявший из рощи в 12,5 десятины, в которой содержалась разного рода дичь (Columella 3, 13); далее большой С. Лукулла, разведенный им в Риме на горе Pincius (названном collis hortorum). Впоследствии этот сад перешел во владение императорской фамилии. Tac. ann. 11, 1. 32. 37. Plut. Lucull. 37. 39. 81. Лукулл, кажется, перенес в Рим восточный вкус в устройстве садов. Его примеру последовал Помпей; его пространные сады (на северо-западе от Лукуллова С.) были затем куплены М. Антонием (Plut. Pomp. 42. 44), у которого был еще и другой С. возле С. Цезаря (Dio Cass. 47, 40). Сады Цезаря лежали за рекой Тибром (Horat. Sat. 1, 9, 18). В них на время поместились Клеопатра и ее муж, что возбудило негодование патриотов (Cic. ad Att. 15, 15. Dio Cass. 43, 27), а Цезарь завещанием отказал эти сады народу (Suet. Caes. 83. Tac. ann. 2, 41); Август употребил часть их для постройки навмахии, желая дать любопытному народу зрелище морского сражения. В долине, отделяющей гору Quirinalis от горы Pincius, находились великолепные horti Sallustiani, перешедшие от племянника историка Саллюстия во владение императорской фамилии (Tac. ann. 13, 47). Также на горе Esquilinus Меценат развел парк; из находящегося в нем замка (turris Maecenatiana) представлялся далекий и прекрасный вид. После смерти владельца и этот С. перешел во владение императоров (Tac. ann. 15, 39. Suet. Nero. 31). Особенной известностью во времена императоров пользовались horti Gai, названные впоследствии horti Gai et Neronis, находившиеся в Ватиканской долине. Гай Калигула получил их в наследство от матери своей Агриппины и устроил там небольшой цирк, украшенный египетским обелиском (третьим в Риме) (Plin. 36, 11, 15). Когда Калигула был убит, парк перешел к императору Клавдию и от него через посредство младшей Агриппины к ее сыну Нерону, который открыл эти прелестные С. народу, оставляя их, однако, в частном владении императорской фамилии (Tac. ann. 15, 44). К этим С. примыкали вверх по течению реки С. Домиции, тетки Нерона, который получил их после ее смерти. Это было любимое место императора Адриана, построившего здесь названный по его имени мавзолей, который, однако, окончен был лишь Антонином Пием. О внутреннем устройстве всех этих великолепных С., исключая разве обе дачи Плиния (ер. 2, 18 и 5, 6), мы не имеем подробных известий. Вообще только можно сказать, что С., разводившиеся непосредственно при городе, принадлежали богачам, которые, смотря по своему вкусу, любили или искусственную, или изящную природу. Домашних садов в собственном смысле почти не было у римлян, если не считать старинное время. Этот недостаток был менее чувствителен, так как внутри дома было два помещения, похожие на сады, а именно cavaedium, находившееся позади атриума, и примыкавшее к нему peristylium, в виде продолговатого четырехугольника. В первом находилось viridarium, терновая гряда, окруженная свежей зеленью, среди которой стоял водоем; старое дерево, соединенное с преданиями семейства, большею частью лавровое (laurus), осеняло это уютное место, которое, смотря по местным обстоятельствам, было украшено живыми цветами. В более просторном перистилие, окруженном рядом колонн, было уже нечто похожее на настоящий С. В середине бил фонтан, розы распространяли свое благоухание, тенистые миртовые кусты колыхались на ветру, который шумел в высоких вершинах платанов, пиний и лотосовых деревьев. Это прохладное местечко было святилищем семенной жизни. И между тем как эксцентрический вкус римских вельмож устраивал сады с деревьями и цветами даже на крышах (solaria Sen. ер. 122), бедняк любовался своим С., устроенным на подоконнике, где он разводил садовый салат, петрушку, руту, укроп и иногда некоторые цветы. Если простые граждане в Риме должны были отказывать себе в наслаждении природой, то жители провинции в этом отношении были счастливее. Доказательством служат раскопки в Помпеях, где внутри домов и вокруг них были разбиты С. в симметрических формах вроде французского вкуса. Гряды и рабаты обыкновенно окружались буксом. Цветы, которые преимущественно разводились в С., едва ли различались от нынешних пород. Преимущество перед всеми отдавалось розе, которую растили и зимой и привозили из Египта и Нового Карфагена. Зимой растения сохранялись в крытых стеклом оранжереях (Mart. 8, 14). На столе богачей и зимой не было недостатка в винограде, а садовники Тиберия имели круглый год наготове огурцы и дыни. Список цветов и овощей находится у Колумеллы (10 книга de cultu hortorum) и у него же садовый и хозяйственный календарь (11, 3).