ИНДИЯ древняя

Начало цивилизованного этапа истории Индии относится приблизительно к 2500 до н.э., когда в долине р.Инд появились первые города. В этом регионе, а также в других частях субконтинента люди к тому времени обитали уже ок. 400 000 лет. Самые древние археологические находки — грубо заостренные камни — сделаны в гравийных отложениях плейстоцена, связанных со вторым из четырех основных гималайских оледенений. Такие же каменные орудия найдены в плювиальных отложениях Центральной и Южной Индии. Так, в долине р.Соан, неподалеку от Равалпинди в Пакистане, найдены крупные отщепы и оббитые каменные орудия из кварцитовой гальки со скошенными ударными площадками, не подвергавшиеся вторичной обработке.

См. также АРХЕОЛОГИЯ. Эти грубые клинообразные орудия, или чопперы, принадлежат к культуре досоан. За ними следуют орудия раннего соана, относящиеся ко второму межледниковому периоду: грубо заостренная галька и отщепы, примитивные грушевидные каменные топоры, обработанные с двух сторон. В период третьего оледенения появилась культура позднего соана, для которой было характерно отсутствие каменных топоров, но наличие более совершенных, отесанных с двух сторон и с полученными таким образом острыми краями отщепов или гальки. Многие орудия подобного типа встречаются в речных галечниковых отложениях в Центральной и Южной Индии. По мере продвижения к югу галечниковая техника постепенно сменяется техникой каменных топоров, которую иногда относят к мадрасской культуре. Наиболее совершенные из них сравнимы с орудиями из Африки и Европы, что говорит о том, что длительный период времени люди от Британии до Индии, а возможно, и дальше, пользовались теми же орудиями и применяли ту же технику их изготовления. Никаких скелетных останков местных жителей, изготовлявших эти орудия, не найдено. Фауна этого периода состояла из вымерших видов крупного рогатого скота, слонов и буйволов. Упомянутые орудия условно относятся к группе I по классификации индийского каменного века. Они принадлежат к среднему плейстоцену по геологической шкале и нижнему (раннему) или среднему палеолиту по археологической шкале. Группа II принадлежит к позднему плейстоцену или верхнему (позднему) палеолиту, начавшемуся около 35 тыс. лет назад, и хотя в Африке и Европе она хорошо известна, в Индии свидетельства этой эпохи недостаточны. К этой группе принадлежат техники, для которых характерно уменьшение размеров изготовлявшихся орудий в сравнении с предыдущим периодом. Так, небольшие отщепы и орудия из гальки, предположительно относящиеся к позднему соану, были обнаружены недалеко от Равалпинди на поверхности вне ясно обозначенного слоя. Более убедительные находки были сделаны в галечниковых отложениях верхнего течения Правары, притока Годавари, в Центральной Индии. Здесь обнаружены скребла, ножи и вкладыши, залегающие над слоем с каменными топорами. Эти орудия изготовлены из агата, шерта и халцедона — материалов, которые впоследствии стали использоваться в микролитической технике группы III. В Кхандивли, под Бомбеем, над слоями с техникой эпохи нижнего и среднего палеолита, соответствующей двум плювиальным (влажным) периодам, были найдены образцы резцовой техники, соответствующей верхнепалеолитической фазе, которые залегали под типично микролитическим слоем. В Южной Индии нечто похожее встречается в районе Мадраса. Группа III, состоящая из широко распространенных индийских микролитических техник (изготовление орудий из мелких камней), постепенно стала подразделяться на все новые и новые подгруппы. В принципе, эти техники могли развиться из производства маленьких орудий группы II, но они довольно близки к так называемой капсийской культуре Восточной Африки и могли возникнуть под ее влиянием, пришедшим через Аравию. Орудия группы III сначала появились в Западной, Центральной и Южной Индии. Они представлены небольшими изделиями в форме полумесяца или треугольника, которые использовались как вкладыши в дерево или кость, например для изготовления стрел с острыми наконечниками. Керамики создатели ранних микролитов не знали. Рядом с серповидными или треугольными орудиями обнаружены небольшие ножи, которые иногда использовались как скребла. Поначалу эти крошечные орудия, обычно изготовлявшиеся из кварца, агата или халцедона, служили скорее всего охотникам, которые, несомненно, также занимались собирательством съедобных фруктов и растений, но еще не знали земледелия. Эту микролитическую технику еще не удалось должным образом датировать. Возможно, она сложилась за 5000-6000 лет до н.э. В Центральной Индии она сохранилась до энеолита (халколита), когда стала использоваться медь, т.е. до II-I тыс. до н.э.

Первые производящие культуры. Скотоводство и земледелие появились на субконтиненте не позднее III тыс. до н.э., а возможно, и на несколько столетий раньше. Производство продуктов питания впервые появилось в горах Белуджистана (Юго-Восточный Иран и Западный Пакистан), где приблизительно в это время небольшие общины стали строить деревни в труднодоступных горных долинах. Вероятно, в отдельных местах жители собирали или отводили воды сезонных паводков с помощью каменных дамб. Эти поселения различаются по типу и датировке, но в целом, как и подобные имкультуры Иранского нагорья, все они относятся к каменному веку. Сначала жители этих поселков не были знакомы с керамикой, но позднее стали изготавливать многоцветные гончарные изделия, украшенные геометрическим орнаментом или стилизованными изображениями животных. К началу III тыс. до н.э. гончарный круг использовался повсеместно. В начале III тыс. до н.э. такие сельские общины стали возникать на равнинных территориях в бассейне Инда, где люди столкнулись с новыми условиями обитания и выживания. По берегам рек располагались болота и тропические леса, за которыми простирались саванны, где обитали слоны, тигры и носороги. Множество людей гибло от болотной лихорадки. Ежегодные паводки, вызываемые таянием снегов в верховьях великих рек, способствовали развитию земледелия, но несли с собой и огромные опасности, а сами реки, являясь транспортными путями, одновременно облегчали набеги врагов. Наконец, обширные аллювиальные равнины, будучи исключительно плодородными, были лишены минеральных ресурсов, что обусловило развитие торговых связей с удаленными районами. Все эти условия стимулировали объединение усилий людей и быстрое развитие цивилизации.

ХАРАППСКАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ (ЦИВИЛИЗАЦИЯ ДОЛИНЫ ИНДА)

Хараппская цивилизация, или цивилизация долины Инда, сложившаяся в результате действия вышеназванных факторов, появилась ок. 2500 до н.э. и просуществовала в первоначальных границах около тысячи лет. Ее территория протянулась на 1600 км от района, расположенного в 480 км к западу от Карачи, до предгорий Симлы; на востоке ее границы доходили до долины Джамны, в районе Дели, а на юге шла вдоль западного побережья субконтинента, до Бомбея.

Цивилизация долины реки Инд (Хараппская цивилизация)

Мохенджо-Даро и Хараппа. В пределах этой цивилизации существовали два крупных города: Мохенджо-Даро, на берегу Инда в Синде, и Хараппа, на берегу Рави в Пенджабе, — оба ок. 5 км в окружности. В каждом имелись укрепленные цитадели, построенные на искусственных платформах из глины и сырцового кирпича, высота которых достигала 6-15 м. В городах были обширные зернохранилища: в Хараппе — рядом с рекой, в Мохенджо-Даро — в цитадели. В цитадели Мохенджо-Даро (Хараппа изучена меньше) имелись также здания для проведения ритуальных церемоний, священный водоем, дворцовые постройки и расположенные по бокам залы приемов. Мохенджо-Даро в целом имел прямоугольную планировку, что не имело аналогов в индийском градостроительстве в течение более 15 столетий. Примечательной особенностью Мохенджо-Даро было широкое использование канализации из обожженного кирпича. Дома, как правило, из обожженного кирпича и с двориком в центре, стояли очень тесно и были тщательно спланированы, часто в них имелись кирпичные лестницы на верхний этаж или плоскую крышу. Полы в ванных комнатах выкладывались хорошо пригнанной плиткой, имелась канализация. В городе было множество колодцев, как личного, так и общественного пользования. В некоторых домах имелись туалеты такого же типа, что и сегодня еще встречается в некоторых районах Месопотамии. Регулярная городская застройка, подобная той, что характерна для Мохенджо-Даро, встречается и в меньших по размеру городах, например, в небольшом морском порту Лотхал на юге, на плоском побережье Камбейского залива. Здесь также были прямые улицы, дома, выстроившиеся вдоль красной линии, искусная система канализации. В порту был построен выложенный кирпичами док. Эти города в период расцвета, по-видимому, преуспевали благодаря развитию земледелия и торговли. В Хараппе рядом с зернохранилищами находились ряды площадок для обмолота зерна, к ним примыкали сомкнутые ряды казарм, что может свидетельствовать о применении рабского труда. В Мохенджо-Даро имелись постройки барачного типа, но их назначение менее определенно. В годы расцвета центры Хараппской цивилизации развивались по единым принципам. К сожалению, наводнения, происходившие здесь на протяжении многих веков, уничтожили следы существования искусственного орошения и противопаводковых приспособлений в долине Инда. Были ли два великих города, Мохенджо-Даро и Хараппа, взаимодополняющими конкурирующими центрами единой "обширной империи", неизвестно, но цивилизация отличалась удивительной однородностью во всех основных сферах жизнедеятельности. Только на окраинах и в сравнительно более поздние времена появляются заметные различия в ряде технологий, в первую очередь в керамике, но непременно в связи с традиционными элементами Хараппской цивилизации.

Резные печати. Наиболее примечательными из типичных для Хараппской цивилизации изделий являются резные печати, уникальные по своему виду и качеству. Обычно они изготавливались из стеатита и имели квадратную форму (иногда круглую). С обратной стороны печать вставлялась в пуговицеобразную ручку. На лицевой стороне имелись глубоко вырезанные в камне изображения какого-либо животного: единорога, короткорогого быка, горбатого буйвола, носорога, тигра, слона, фантастических зверей, иногда ритуальных человеческих или получеловеческих фигур. Почти на каждой печати были группы знаков полупиктографического письма.

Скульптура. Те немногие скульптурные произведения, которые дошли до нас, скорее можно назвать отличительными, нежели характерными для цивилизации. Самое типичное из них — каменная голова бога или знатного человека (жреца?) в половину натуральной величины, с бородой и выбритой верхней губой, низким лбом, диадемой (или повязкой с орнаментом), тяжелыми веками; плащ был украшен рисунком трилистника (клевера), что, по-видимому, имело сакральное (возможно, астральное) значение в долине Инда, подобно тому, как это было в Шумере, Египте и на Крите.

Орудия и украшения. В качестве орудий труда и оружия жители долины Инда использовали простые изделия из меди или бронзы с низким содержанием олова: плоские ножи, копья, плоские топоры без гнезда для рукоятки, которые давно уже были известны в Западной Азии. Широко применялись простые лезвия из шерта, отколотые от приготовленных для этого стержней с незначительной последующей обработкой или без нее. Украшения делали из золота, серебра, меди или фаянса, реже встречается ляпис-лазурь из Афганистана, а также бирюза из северо-восточной Персии. Другие материалы доставлялись издалека, даже из южной Индии. Отдельные предметы из долины Инда, встречающиеся при раскопках городов в Месопотамии, а также возможные указания на торговлю с долиной Инда, содержащиеся на глиняных дощечках из Ура, свидетельствуют о том, что торговали в районе Персидского залива в основном хрупкими, непрочными изделиями, и поэтому их трудно идентифицировать.

Религия. Многочисленные выполненные из терракоты фигурки женщин, обнаженных, но с украшениями, свидетельствуют о широко распространенном поклонении богине-матери, а статуэтки беременных женщин или женщин с детьми говорят о культе плодородия. Полированные камни высотой до 60 см могут быть прототипами культа фаллоса в исторической Индии. На трех печатях из Мохенджо-Даро изображены сидящие фигуры в головных уборах с рогами, а на двух — с тремя лицами, которые рассматриваются учеными как прототипы бога Шивы исторического периода. Многочисленные изображения быка, как в терракоте, так и на печатях, напоминают традиционное поклонение индийцев этому животному и ассоциируются с культом прото-Шивы. Индуистская религия позднего времени, несмотря на ее арийское обличье, возможно, позаимствовала свои основополагающие элементы у доарийских культов долины Инда. Однако отдельные звенья, связывающие долину Инда с Месопотамией, не согласуются с общей картиной: прежде всего, это печати с изображением человеческой фигуры с распростертыми руками, сдерживающей вставших на дыбы тигров. Эта фигура напоминает изображения шумерского мифического героя Гильгамеша со львами.

Письменность. Хараппская письменность, представленная символами на печатях и гончарных черепках, полностью не расшифрована. Свидетельства того, что она когда-либо развилась в чисто условный линейный набор символов, подобно вавилонской клинописи или египетской иератике, не обнаружено. Эта определенно слоговая азбука читается поочередно справа налево и слева направо, имеет числительные и достаточно развита, чтобы иметь ударения. Но даже общий смысл многих сотен примеров этой письменности все еще неясен.

Погребения. В Хараппской цивилизации не было мрачных "царских погребений", характерных для Ура в Месопотамии. Среднего жителя, как правило, хоронили головой к северу в отрытой могиле, достаточно широкой, чтобы вместить от пятнадцати до двадцати горшков и личные вещи — браслеты из ракушек, ожерелья, ножные браслеты из стеатитовых или глиняных бусин, медные кольца или серьги, медные зеркала. В то же время обнаружены две необычные могилы: одна выложена сырцовыми кирпичами, в другой находился продолговатый гроб из розового дерева с крышкой из гималайского кедра. В Лотхале, у Камбейского залива, захоронения (возможно, несколько более позднего времени) включают три двойных погребения, что может означать зарождение индийского обычая "сати" (самосожжения вдовы).

Упадок и арийское нашествие. Конец Хараппской цивилизации проходил, вероятно, неодинаково в разных ее регионах. Цивилизация в долине Инда лежала непосредственно на пути вторжения ариев, которые во II тыс. до н.э. заняли Пенджаб (Пятиречье). Память об этом нашествии сохранилась в гимнах Ригведы, самом раннем индийском литературном памятнике. Из них можно узнать и о том, как арии осаждали местные укрепления, по-видимому, города Хараппской цивилизации. Определенно известно, что конец Мохенджо-Даро был кровавым, и повинны в этом, вероятно, арии. В различных местах Мохенджо-Даро были найдены беспорядочные скопления скелетов мужчин, женщин и детей, у некоторых имелись раны от мечей или топоров; скелеты лежали там же, где упали. Наступавшие взяли город штурмом и двинулись дальше. В тот период кочевники-арии еще не перешли к оседлости, так что такого рода налет вполне соответствовал их образу жизни. Однако независимо от того, была ли трагическая гибель Мохенджо-Даро и, возможно, других городов в долине Инда делом рук ариев или нет, существуют убедительные свидетельства того, что к этому моменту город уже находился в состоянии экономического и социального упадка. Дома были грубо поделены на отдельные маленькие жилые помещения, улицы стали уже, город неоднократно страдал от наводнений, которые оставляли после себя ил и разрушения, высокий кирпичный подиум государственного зернохранилища в цитадели постепенно погрузился в горы строительного мусора и скрылся под жалкими лачугами. С полным основанием можно утверждать, что гибели города предшествовали долгие десятилетия упадка.

Переходный период на юге. Иная судьба сложилась у южной ветви этой цивилизации, распространившейся по побережью Аравийского моря и защищенной с севера пустыней Тар и обширными солончаками Качского Ранна. Там, не испытывая непосредственной угрозы вторжения ариев и других захватчиков с пограничных гор, цивилизация органично прошла через промежуточные фазы, перерастая в культуры-преемники, которые, как показывают исследования, постепенно срастались с энеолитическими культурами Центральной Индии второй половины II и начала I тыс. до н.э. Цивилизация в долине Инда сменилась своеобразным культурным безвременьем, в то время как на юге наблюдалась определенная трансляция прежней культуры. В самой Хараппе среди развалин торчат остовы грубо сложенных зданий из вторично использованных кирпичей. Это место известно как Кладбище Н, для которого характерна черная по белому керамика неустановленного происхождения. В другом городе в долине Инда, Чанху-Даро, в 130 км к югу от Мохенджо-Даро, хараппское население сменилось поселенцами, принадлежавшими к культуре Джхукар, стоявшей на более низкой ступени развития. Они делали грубые глиняные изделия и пользовались круглыми печатями-пуговицами из керамики или фаянса с ячеечным рисунком, похожими на печати, найденные на севере Ирана и на Кавказе во II тыс. до н.э. Через некоторое время этих жителей сменили другие поселенцы, т.н. культура Джхангар. Отдельные бронзовые и медные находки в Сулеймановых горах (Западный Пакистан) и горах Белуджистана также напоминают кавказские и иранские формы, а могильные пирамиды из камней содержат предметы, напоминающие иранские периода ок. 1000 до н.э. Имеющиеся свидетельства говорят о довольно разнообразном проникновении из Анатолии и с запада, т.е. со стороны вторжения ариев. Позже в долине Ганга и Джамны появляется своеобразная медная и бронзовая индустрия, вслед за которой возникают первые в этом регионе города, некоторые уже в первой половине I тыс. до н.э.

Энеолитические культуры Центральной Индии. Неваза и Махешвар. Тем временем вдоль рек прибрежных районов Катхиавада и Саураштры возник ряд энеолитических культур, находившихся в стадии перехода от сельских общин к более высоким формам организации. Промежуточное положение между культурами центральных и западных районов занимает недавно открытое поселение в Невазе, на берегу реки Правара, в 55 км к северо-востоку от Ахмаднагара. Здесь была построена достаточно большая деревня, состоявшая из хрупких строений, которая неоднократно перестраивалась в периоды между 1500-900 до н.э. (по данным радиоуглеродного анализа). Жители занимались пастбищным скотоводством и в какой-то мере земледелием, в числе возделывавшихся культур был и рис. Они плавили медь, из которой делали простые резцы, браслеты и бусы, но больше всего использовались полированные каменные топоры и микролиты, изготовленные из халцедона, агата и шерта. Микролиты представлены лезвиями, обычно подвергнутыми легкой вторичной обработке или без нее, но иногда встречаются и хребтообразные, серповидные, треугольные, трапециевидные, которые, по-видимому, вставлялись в сделанные в дереве или кости углубления и являлись частью составного орудия. Керамические изделия изготовлялись на гончарном круге: это сосуды с красными носиками, украшенными черным штриховым или треугольным орнаментом по бордюру, иногда встречаются изображения собак, диких козлов и других животных. Погребения — найдены главным образом детские — производились в урнах и часто помещались под полом жилища. Поселения подобного типа во множестве возникали по берегам крупных рек в Центральной Индии и просуществовали в отдельных случаях до середины I тыс. до н.э. Одно из них, в Махешваре, где находилась главная переправа через реку Нарбада в ее среднем течении, уже приближалось к статусу города, когда туда, как и в другие районы Центральной Индии, в 500 до н.э. или несколько позже начали проникать элементы гангской цивилизации железного века.

ПРОТОИСТОРИЧЕСКИЕ ЦИВИЛИЗАЦИИ

Гангский железный век. Когда и каким образом возникла великая цивилизация Гангской долины, до сих пор неизвестно. Индийская история, как следует из сведений, которые можно почерпнуть из религиозного и эпического наследия, начинается с завоевания Гандхары (Северо-западная область) и средней части долины Инда персидским государством Ахеменидов во второй половине 6 в. до н.э., т.е. незадолго до рождения Будды. Этот период слабо документирован, вплоть до вторжения Александра Македонского в 327 до н.э. и последовавшего основания великой династии Маурьев в долине Ганга. К этому времени на берегах Ганга, Джамны и их притоков выросли города, которые либо существуют и поныне (как, например, Варанаси), либо разрушились и превратились в холмы. В Хастинапуре, в верховьях Ганга, раскопан один из таких холмов, археологические находки которого относятся к началу I тыс. до н.э. Город, вероятно, был построен из глины и сырцовых кирпичей ок. 500 до н.э., перед самым появлением железа, его жители пользовались медными изделиями и умели делать массивную серую керамику, украшенную черным линейным орнаментом, которую археологи называют "серой расписной керамикой". Эта посуда была распространена в долине Ганга и за ее пределами в первой половине I тыс. до н.э., главным образом в эпоху меди, но оставалась в употреблении и после появления железа. Около 500 до н.э. ее вытесняет прочная черная или стального цвета посуда с блестящей поверхностью ("северная черная шлифованная керамика"), типичная для гангских поселений и регионов их влияния, которая встречается до 2 или 1 в. до н.э. С появлением черной посуды сырцовые кирпичи в основном сменяются обожженными, а начало чеканки монет (несомненно, под влиянием Персии) говорит о развитии торговых связей.

Каушамби и Уджаяни. Трудно себе представить более впечатляющие свидетельства этого созидательного периода, чем обширные развалины Каушамби на берегу Джамны, приблизительно в 50 км от Аллахабада. Над равниной на высоту 9 м поднимаются укрепления, длина которых в окружности составляет 6,5 км. Земляной крепостной вал обложен с внешней стороны внушительным слоем обожженного кирпича и через правильные интервалы усилен мощными бастионами. Он построен, по-видимому, ок. 500 до н.э. или несколько ранее, когда город был столицей Ватсы — царства, упоминаемого в буддистских источниках. Проводившие раскопки археологи обнаружили великолепные кирпичные здания и множество ремесленных изделий, свидетельствующих о богатстве этого торгового и административного центра на речной магистрали. Еще одним значительным городом той эпохи был Уджаяни (совр. Удджайн), один из семи священных городов Индии, который располагался на окраине Гангской цивилизации в предгорьях Центральной Индии. Он стоял на основном пути от северных равнин к плоскогорью Декан и к западному побережью Индии и одно время был столицей царства Аванти, также упоминаемого в буддистских источниках. Его высокие земляные валы, укрепленные бревнами у крутых берегов р.Сипра и усиленные мощным рвом со стороны суши, окружают участок длиной около 1,5 км. Валы, вероятно, построены примерно в то же время, что и укрепления Каушамби, в начале железного века. Внутри укреплений сгрудились дома из камня и обожженного кирпича, улицы были вымощены булыжником, связанным глиной, и регулярно ремонтировались.

Раджагриха. Богатство городов северных равнин и окружающих их территорий в последние столетия до н.э. становится все очевиднее по мере продолжения раскопок. В предгорьях к югу от Патны, в Бихаре, сохранились развалины знаменитой Раджагрихи, столицы Магадхи, или Старого Раджгира. Его каменные укрепления, сложенные из крупных необработанных и не скрепленных раствором камней, с огромными бастионами четырехугольной формы, расположенными на близком расстоянии друг от друга, имеют протяженность не менее 40 км. Подобные укрепления свидетельствуют о том, насколько важна была Раджагриха, с которой в 5 в. до н.э. были связаны имена Будды и Махавиры, чьи учения складывались именно в тот период.

Паталипутра, столица Маурья. Огромных размеров, хотя и не столь впечатляющих, как Раджагриха, достигала и территория столицы Маурьев — Паталипутра, раскинувшаяся вдоль южного берега Ганга, рядом с современной Патной. Сюда в 302 до н.э. ко двору Чандрагупты, первого правителя династии Маурьев, прибыл Мегасфен, посол Селевка, одного из наследников Александра Македонского. Мегасфен оставил ценные записи о дворе Маурья и системе государственного управления, отрывки из которых сохранились до настоящего времени. По его свидетельствам, Паталипутра протянулась на 15 км, была окружена деревянным частоколом с бойницами для лучников, 570 башнями и 64 воротами. В царском дворце были парки, тенистые рощи с павлинами и фазанами, великолепные бассейны. Описание Мегасфена очень напоминает рассказы о персидском рае (саде наслаждений). Археологи действительно обнаружили частокол и каменную кладку в персидском стиле.

Долг перед Персией. В заключение рассмотрим еще один вопрос, касающийся развития протоисторической цивилизации в Индии: о ее долге перед Персией. Индийские города имеют, конечно, национальные корни, но в решающий момент их развития, совпавший с расцветом государства Маурьев в 3 в. до н.э., их окончательному формированию способствовало внешнее влияние. Под ударами Александра Македонского пало великое персидское государство Ахеменидов. Его место в известной мере заняло индийское государство Маурьев. Оно простиралось до Гиндукуша и, таким образом, вобрало в себя восточную часть Персидского государства. Щедрое покровительство тем более привлекало мастеров, бежавших из Персии, что в стране не сложилось еще прочной традиции резьбы по камню. Здесь появились персидские скульпторы и архитекторы, которые стали обучать способных индийских учеников. "Персианизация" на какое-то время стала модной при царском дворе. Об этот говорят найденные в Паталипутре фрагменты персидской или "персианизированной" каменной кладки, а менее чем через полвека после Мегасфена и Чандрагупты великий правитель Маурья Ашока уже строил мемориальные колонны по типу персидских по всей Северной и Центральной Индии. В течение многих последующих веков в индийских зданиях и скульптуре угадывались основные персидские элементы, со временем полностью ассимилированные индийским гением, всегда склонным к адаптации чужого.

См. также ИНДИЯ.

ЛИТЕРАТУРА

Панникар К.М. Очерк истории Индии. М., 1961 Панникар К.М. Индия в древности. М., 1964 Косамби Д.Д. Культура и цивилизация Древней Индии. М., 1968 Бонгард-Левин Г.М. Индия эпохи Маурьев. М., 1972 Щетенко А.Д. Первобытный Индостан. Л., 1979 Бонгард-Левин Г.М., Ильин Г.Ф. Индия в древности. М., 1985