Подъячев, Семен Павлович

Подъячев, Семен Павлович

[1865—1934] — писатель. Род. в бедной крестьянской семье. Как и многие другие писатели бедноты, прошел суровую школу жизни: переменил множество профессий — от чернорабочего до человека "интеллигентного" труда (см. его автобиографическую повесть "Моя жизнь"). Член ВКП(б) с 1918. После Октября был заведующим Отделом народного образования, детским домом, библиотекой, был секретарем партячейки (в родном селе Обольянове-Никольском Московской губернии).

Первый рассказ П. "Осечка" появился б 1888 в журн. "Россия". Лит-ую известность П. получил с 1902, когда В. Короленко в журн. "Русское богатство" напечатал первое его крупное произведение "Мытарства", вызвавшее ряд откликов и послужившее поводом для ревизии изображенного автором "работного дома". Это произведение обнаружило в авторе представителя надежд и стремлений пауперизующейся крестьянской массы — будущей резервной армии рабочих. В противовес идиллически-подслащенному изображению "народа-страстотерпца" в творчестве либеральных народников П. с беспощадным реализмом раскрывает перед читателем подлинный лик дореволюционной деревни, страшную правду о жизни

деревенской бедноты, безгранично эксплуатируемого сельского пролетариата, загоняемого на "дно", в мир босяков и "золоторотцев". В повести "Мытарства" и примыкающих к ней очерках "По этапу" [1903] дана фигура безработного, выходца из деревни, вынужденного вместе с голытьбой Хитрова рынка искать спасения от голодной смерти в "работном доме" кн. Юсупова, "этапным" порядком отправляемого в деревню на родину и т. п.

Жизнь пауперизованной крестьянско-батрацкой массы в деревне становится в центре творчества П. Дикое сочетание крепостнических форм эксплуатации с капиталистическими, бесчеловечное обращение с рабочей силой в помещичьей экономии, где батраки приравнены к рабочему скоту, где оплата труда целиком зависит от прихоти и каприза управляющего имением, изображено в повести "Среди рабочих" [1904]. Аналогичная участь постигает батрака и в хуторском хозяйстве кулака ("У староверов", 1907). Горькая, беспросветная жизнь крестьянина-бедняка, не могущего прокормиться на своем клочке земли, доведенного безвыходной нуждой до преступления, показана в повести "Жизнь и смерть" [1911]. Характерно, что, даже изображая монастырскую жизнь, П. не ограничивается разоблачением религиозного лицемерия пьяной и развратной монашеской братии, а на 1-й план выдвигает эксплуататорскую сущность монастырской организации, использующей даровой труд рабочих — послушников ("К тихому пристанищу").

Одновременно П. показывает, как разрушается консерватизм патриархальной психологии мелкого товаропроизводителя, как выветривается старая семейная мораль. Набожная преданность всему освященному седой давностью заменяется оголтелым отрицанием, вчерашний покорный и почтительный сын становится дерзким и своевольным ("У староверов"), в раздираемой экономическими противоречиями крестьянской семье возникают раздоры и преступления ("Семейное торжество", 1910). Пастух, убивающий подпаска за кражу сапожных головок ("Жизнь и смерть"), крестьянин Агап, рабски пресмыкающийся перед барином, согласившимся крестить его сына ("Семейное торжество"), мужик, в припадке ревности зверски истязающий ни в чем неповинную жену ("Зло", 1909), баба, из-за нескольких рублей сживающая со свету взятых ею на прокорм грудных детей из воспитательного дома ("Шпитаты", 1913), — таковы герои развертываемой П. мрачной крестьянской эпопеи. Заслуга писателя в том, что он без всяких прикрас, с замечательной правдивостью сумел изобразить дореволюционную деревню "во всей ее жути" (М. Гоpький), возбудив своими произведениями ненависть к "идиотизму" деревенской жизни.

Однако П. не ограничивается констатированием все усиливающейся пауперизации масс, все прогрессирующего материального и духовного оскудения деревни. Его творчество говорит и о грозном нарастании протеста в огромной армии деревенской бедноты, о неизбежности крушения капиталистического порядка. Правда, обычно протест героев П. разрешается пьяным дебошем, нелепой дракой из-за пустяка, дикой расправой с кажущимся, а не действительным врагом ("Среди рабочих" и пр.). Редко это анархическое возмущение достигает политической ясности и целеустремленности. Иллюзии и надежды на возврат относительно независимой, "самостоятельной" жизни мешают героям П. встать на путь борьбы, и горячие протесты нередко сменяются покорными слезами. Однако в ряде произведений П. ("Как Иван провел время", 1912, "Разлад", "Холуй", 1918, и пр.) даны образы непримиримых и более или менее сознательных бунтарей против капиталистического порядка. В отличие от такого писателя, как Вольнов, творчество П. характеризует все растущее осознание ведущей роли пролетариата в деле революционной борьбы. Уже в дооктябрьских произведениях встречаются образы рабочих-"забастовщиков" и революционеров. Со всей отчетливостью социально-политический смысл тяготения деревенской бедноты к пролетариату раскрыт Подъячевым уже после Октября.

Значение Октябрьской революции П. показывает на том, как разрешены противоречия предреволюционной деревни. Рассказы П. по-прежнему направлены против эксплуататорских групп деревни, по-прежнему защищают интересы деревенской бедноты в новых условиях советской действительности. Образы классовых врагов пролетариата и крестьянства ("Папаша хрестный", "Страничка из жизни Александра Васильевича", 1924, и др.), бывших барских холопов, мечтающих о возвращении старых порядков ("Сон Калистрата Степановича", "Проповедник"), чередуются с образами новой советской деревни ("Приехали", 1923, и др.) В послеоктябрьских рассказах нет уже того чувства гнетущей тоски, непреодолимой боли, которые звучали в его дореволюционных произведениях. Совершающаяся на глазах П. социальная перестройка старой деревни окрашивает его произведения в жизнерадостные, оптимистические тона, раскрывает ранее слабо проявлявшийся юмор П., и большинство его пореволюционных рассказов представляет собой юмористические зарисовки пережитков старого деревенского быта в современности ("Критик", 1928, "Старый партейный", 1927, и др.).

Подъячев является продолжателем реалистически-очерковой традиции Гл. Успенского. Прекрасный знаток крестьянской жизни, он мастерски воспроизводит своеобразный красочный язык старой деревни. Именно диалог, точная передача живой речи персонажей преобладают в произведениях П., изредка оттеняясь лирическими описаниями природы и лирико-публицистическими авторскими отступлениями. В жанровом отношении произведения П. тяготеют к очерку. Рассказы с сюжетно-организованной фабулой редки у П. Автобиографичные в своей основе, произведения П. большей частью даются в форме бессюжетного повествования или записок от первого лица — о "пережитом" и "виденном", или же в форме диалогической сценки — "зарисовки с натуры". Действующие лица выдвигаются в поле зрения не логикой сюжетного развития, а в качестве случайно "встреченных" автором персонажей и также случайно исчезают бесследно со страниц произведений. П. в весьма малой степени занят детальной разработкой психологического облика своих героев. Почти не выделяя индивидуальных характеров, развертывая перед читателем бесконечную вереницу отдельных встреч и эпизодов, ограничиваясь подчас несколькими беглыми интригами, П. в конечном итоге воссоздает общий облик безработно-бедняцкой массы, типическую судьбу бедняка-горемыки, однообразную и повторяющуюся, несмотря на все индивидуальные вариации. Именно повторностью, "обычностью" своих образов утверждает Подъячев реалистическую достоверность основного тезиса своего творчества — оскудение и разорение крестьянства в капиталистической России.

Библиография: I. Полное собр. сочин., под редакцией И. Касаткина, с предисл. М. Горького и критико-биографическим очерком И. Кубикова, изд. "ЗиФ", М. — Л., 1926—1930, в 11 тт. (т. I. Мытарства и др.; т. II. Среди рабочих, Рассказы и повести; т. III. К тихому пристанищу, Рассказы и повести; т. IV. Забытые, Рассказы и повести; т. V. Шпитаты, Рассказы; т. VI. В народной гуще, Рассказы; т. VII. На спокое, Рассказы; т. VIII. Православные, Рассказы; т. IX. Злобная тьма, Рассказы; т. X. Стихийное бедствие, Рассказы; т. XI. Без любви, без радости, Рассказы); Моя жизнь, ГИХЛ, М. — Л., 1930—1931 (2 книги). Имеются также отдельные книги в разных дореволюционных и пореволюционных изданиях.

II. Клейнборт Л., Очерки народной литературы, Л., 1924, стр. 154—159; Шварцман Г., С. П. Подъячев (к 40-летию литературного творчества), "Всемирная иллюстрация", 1924, III — IV; Горьки й M., Сем. Подъячев, "30 дней", 1926, кн. VII; Динамов С., Семен Подъячев, "Книгоноша", 1926,

XV; Евгеньев-Максимов В., Очерки истории новой русской литературы, изд. 3, Л., 1927; Тоом Л., Семен Подъячев, "На литературном посту", 1927, XVII — XVIII; "Литературная газета", 1934, № 20, 20 февр. (статьи П. Замойского, А. Новикова-Прибоя, А. Караваевой и др. по поводу смерти П.).

III. Pевякин А. И., Антология крестьянской литературы послеоктябрьской эпохи, ГИХЛ, М. — Л., 1931, стр. 620—624.

Г. Ф.

{Лит. энц.}

♦

Подъячев, Семен Павлович

Род. 1866, ум. 1934. Писатель. Автор повестей (в т. ч. автобиографической повести "Моя жизнь"), рассказов, очерков о жизни народа в царской России.