Я

Я — фундаментальная категория философских концепций личности, выражающая рефлексивно осознанную самотождественность индивида. Становление Я в онтогенетическом плане понимается в философии как социализация, в филогенетическом — совпадает с антропосоциогенезом. И если для архаических культур характерна неразвитость Я как социокультурного феномена (наиболее яркое проявление которой — неконституированность в соответствующем языке местоимения первого лица единственного числа: наличие нескольких неэквивалентных контекстно употребляемых терминов или его отсутствие вообще, как в древнекитайском языке вэньянь, носители которого обозначали себя именем конкретного социального статуса или выполняемой ситуативной роли), то в зрелых культурах феномен Я эксплицитно артикулируется и обретает приоритетный статус (англ. «I», пишущееся с большой буквы). Важнейшими вехами становления идеи и феномена Я явились в европейской культурной традиции космокритериальная трактовка человека в античной культуре (»человек есть мера всех вещей» по Протагору), остро персоналистическая артикуляция индивида в христианстве, антропоцентризм культуры Ренессанса, антиавторитаризм идеологии Реформации, личностный пафос романтизма, гуманизм новоевропейского Просвещения, оформление индивидуализма в рамках индустриальной модернизации. Однако центральным моментом в этом процессе выступает характерный для Европы христианский теизм с его напряженной артикуляцией личностного и индивидуального начала (индивидуальная душа как «образ и подобие» остро персонифицированного Бога, открытого (см. ОТКРОВЕНИЕ) для субъект-субъектного диалога). Экспликация эволюции содержания категории Я фактически была бы изоморфна реконструкции историко-философской традиции в целом. В качестве основных масштабных векторов этого процесса могут быть обозначены экзистенциально-персоналистское и объективистски-социальное направления трактовки Я, в контексте оппозиции которых разворачивается классическая традиция интерпретации данной категории. Экзистенциально-персона-листское направление фокусирует внимание на внутреннем и, в первую очередь, духовном мире индивида: от древнеиндийского Атмана (санскр. «я-сам») до неклассических концепций Я в неофрейдизме (концепция «индивидуальной психологии» Адлера), экзистенциализме (»фундаментальный проект» индивидуального существования в философии Сартра), персонализме (личность как высшая ценность бытия «между Богом и миром») и др., что задает интроспекцию как основной метод изучения Я (Дильтей). Интегральной характеристикой концепций этого рода является рассмотрение Я как самодостаточного, трансцендентного по сути по отношению к другим Я и монологизирующего. Объективистски-социальное направление, напротив, ориентировано на трактовку Я в качестве элемента объективно сложившейся социальной системы: от наивного социального реализма античности до социологизма, мыслящего Я в качестве комбинации объективных социальных параметров (»зеркальное Я» у Кули и в интеракционизме Мида, «личность как совокупность общественных отношений» у Маркса) или соответствующих тому или иному социальному статусу ролей (в социометрии Морено), что задает методологию дедуктивного и однозначного выведения индивидуального поступка из общих социальных условий (объяснение «социального социальным» у Дюркгейма). Я мыслится в рамках этого направления как включенное в социальную структуру и взаимодействия внутри нее и, следовательно, диалогизирующее, однако, диалог в данном случае оказывается подмененным объективным функционально-формальным взаимодействием (интеракцией), кон-ституируясь вне исконно-глубинной индивидуально-духовной сущности индивида. Противостояние этих подходов органично снимается в философии постмодерна, синтетически соединившей означенные антропологические парадигмы. (К транзитивным моделям Я, конституирующимся на стыке классической дуальности и неклассического синтетизма, относится теория социального сравнения и самовыражения Я.Д. Бема.) В рамках постмодернизма оформляется «философия диалога», исходящая из того, что ни объективизм, ни субъективизм не оказались способны исчерпывающе корректно осмыслить фундаментальные основания «личностного бытия», и стремящаяся отыскать эти основания в «феномене общения» (Левинас). В рамках хайдеггеровской аналитики «Вот-бытия» бытие Я как «бытие-в-мире» является принципиально коммуникативным по своей сути: «бытие-с» (со-бытие с Другим). В заданном контексте фигура Другого оказывается для постмодернизма конституирующе значимой. Сам способ бытия индивида артикулируется Сартром как «быть видимым Другими» (ср. «Бытие и время» Хайдеггера и «Время и Другой» Левинаса). В целом, Я не есть онтологическая (субстанциальная) данность, но конституируется лишь в качестве «отношения с Ты» (Бубер). По формулировке Сартра, «мне нужен другой, чтобы целостно постичь все структуры своего бытия», т.е. индивидуальное бытие как бытие Я «в своем бытии содержит бытие другого», и в этом отношении «бытие-с-Пьером» или «бытие-с-Анной» является, по Сартру, «конститутивной структурой моего конкретного бытия», и при этом «мое бытие-для-другого, т.е. мое Я-объект не есть образ, отрезанный от меня и произрастающий в чужом сознании: это вполне реальное бытие, мое бытие как условие моей самости перед лицом другого и самости другого перед лицом меня». Именно «опыт Ты» как последовательное восхождение к открытости общения вплоть до признания Другого равным участником диалога и как основа «открытости и свободного перетекания Я в Ты» (Гадамер) является основополагающим для становления подлинного Я. Таким образом, «кто-нибудь, говорящий «Я», направляется к другому человеку» (Левинас). В этом контексте важно, что коммуникация несводима к информационному обмену, — она может и должна быть истолкована как экзистенциально значимая, ибо «является одновременно процессом достижения согласия» (Апель), а «духовная реальность языка есть реальность духа, которая объединяет «Я и Ты» (Гадамер). И если для философской классики типична характеристика индивидуального сознания через его интенциональность как направленность на объект, то для постмодерна центральной становится его характеристика через стремление к другому как фундаментальное «Метафизическое Желание» (Левинас), воплощенное даже в векторности речевой практики (»говорить — это значит говорить кому-нибудь» у Гадамера) и внутренней структуре языка (Левинас о «звательном падеже» как репрезентации «Метафизического Желания»). Именно «опыт Ты» задает возможность выхода индивидуальности за пределы собственного существования (трансценденция за пределы экзистенции), организует процесс интериоризации феномена «мы» и формирования на этой основе как «личности и человечности» (»иначе, чем быть»), так и рефлексивного «распознавания Самости» (Левинас). Рефлексия как основа и исток самотождественности личности (ее самость) «происходит из интериорного измерения»: «в бытии того же самого, — в бытии себя самого, в отождествлении интериорного мира» (Левинас). И на самом дне Другого — как финал и результат коммуникации — субъект обретает самого себя, «игра речей и ответов доигрывается во внутренней беседе души с самой собой» (Гадамер), — коммуникация конституируется как рефлексивная: «двойником... является моя самость, которая покидает меня как удвоение другого» (Делез). Но и сам Другой конституируется в этом контексте как собственное бессознательное, понятое как «голос Другого» (Лакан), артикулирующийся «через конституирование самим Я» (Делез). Многократное зеркальное удвоение этой обоюдности задает ситуацию тотального квазидиалога, в котором находят свое разрешение и говорение бытия (как бытия Других) устами Я, и взаиморезонирующее конституирование параллельных Я, каждое из которых возможно лишь как оборотная сторона возможности быть Другим для другого Я. Таким образом, атрибутивной и фундаментально конституирующей характеристикой Я выступает его самовыстраивание в контексте оппозиционного отношения с не-Я: объектом (природным «оно») или объективированной социальной средой в классической философии, зиждящейся на рефлексивном осмыслении субъект-объектной процедуры, и бытием Другого в постмодернизме, несущей семантической структурой которого выступает процедура субъект-субъектного отношения.

Источник: Новейший философский словарь на Gufo.me


Значения в других словарях

  1. Я — I тридцать третья и последняя буква русского алфавита. До реформы русского алфавита (1917—18) за буквой «Я» следовали ещё « » («фита») и («ижица»). В кириллице (См. Большая советская энциклопедия
  2. я — 1) нескл., ср. Название тридцать третьей, последней буквы русского алфавита. ◊ - от а до я 2) меня, мне, меня, мной и мною, обо мне, мест. личн. 1 л. ед. ч. 1. Употребляется для обозначения говорящим самого себя. — Как мне быть? ведь я невеста. Малый академический словарь
  3. Я — Я (ОБРАЗ "Я") — snTJLself (self-concept): нем. "Ich". Самость, интегральная целостность, подлинность индивида, его тождественность самому себе, на основании к-рой он отличает себя от внешнего мира и др. людей. Социологический словарь
  4. Я — Я – непосредственно мне данная целостность моей индивидуальной жизни. Я воспринимаю себя как центр моего сознания, как то, кому принадлежат мои мысли, желания, переживания. Новая философская энциклопедия
  5. я — орф. я1, меня, мне, мной, обо мне, местоим. я2, нескл., с. (осознаваемая человеком собственная личность, индивидуальность, также филос.; название буквы) Орфографический словарь Лопатина
  6. я — Я, мен/я́, мн/е, мн/ой и мн/о́ю, обо мн/е́. Морфемно-орфографический словарь
  7. я — Древнерусское – язъ. Старославянское – азъ. Общеславянское – jazъ. Индоевропейское – eg(h)om (мое бытие). Древнерусское «я» впервые появилось в «Повести временных лет», затем в некоторых других летописях и грамотах. Этимологический словарь Семёнова
  8. я — (< кириллич. Z юс малый). 33-я, последняя буква русского алфавита. Словарь лингвистических терминов Жеребило
  9. я — Не я буду, если... — я не оправдаю своего характера, себя, своих привычек, если... ► Не я буду, если я не добьюсь своего. Я тебе дам! (простореч. фам.) — выражение угрозы. ► Я те дам яблоки воровать! Я тебе (те, вам; разг. Фразеологический словарь Волковой
  10. я — Их. Краткий церковнославянский словарь
  11. я — Я — непосредственно данная индивиду целостность его жизни. Я воспринимает себя как центр сознания, как то, кому принадлежат мысли, желания, переживания индивидуального субъекта. Энциклопедия эпистемологии и философии науки
  12. я — Аз, мы Аз многогрешный «Нет на свете человека менее оригинального, чем ваш покорнейший слуга» Тургенев Пишущий эти строки встретил однажды… Словарь синонимов Абрамова
  13. я — местоимение, употр. наиб. часто (нет) чего? меня, чему? мне, (вижу) что? меня, чем? мной, о чём? (обо) мне 1. Автор речи ссылается на самого себя при помощи местоимения я. Хватит тебе хвастаться: «Я! Я!». «Я» — последняя буква в алфавите!... Толковый словарь Дмитриева
  14. я — (местоимение). Общеслав. Возникло из яз, представляющего собой йотированную форму азъ, см. а (1) (буква). Слово носит индоевропейский характер. Ср. латыш. es, арм. es, англ. I и т. д. Первоначальное азъ изменилось в я по аналогии с односложными ты, вы. Этимологический словарь Шанского
  15. я — Я 1. Я, [йа], неизм. 1. ж. и ср. Тридцать третья, последняя буква русского алфавита, обозначающая гласный звук [а] после мягких согласных. Прописная Я. Строчное я. Толковый словарь Кузнецова
  16. я — Я (Евр.) Как утверждается в "Зохаре" — слово, с помощью которого Элохимы образовали миры. Слог этот есть народная переработка и одна из многих форм "тайного имени" Иао. (См. "Иахо" и "Яхо".) Теософский словарь
  17. Я — Я — последняя, тридцать третья буква русского алфавита; восходит к юсу малому ¤ (см. Юсы). Большой энциклопедический словарь
  18. я — I тридцать третья буква др.-русск. алфавита, первонач. писавшаяся как ɪа; то же самое сочетание звуков в др.-русск. обозначалось с помощью ѧ, первонач. – знак для носового гласного ę, который уже в Х в. совпал фонетически с ᾽а. Этимологический словарь Макса Фасмера
  19. я — я I нескл. ср. 1. Употребляется при обозначении сознаваемой человеком собственной сущности, самого себя в окружающем мире как личности. 2. Употребляется при противопоставлении человека окружающей среде. Толковый словарь Ефремовой
  20. я — нескл., ср. название буквы "я", неточное обиходное название звука "а" с предшествующей мягкостью согласного или с йотацией ·и·др. значения; ·срн. а1. II. Я, меня, мне, меня, мною и мной, обо мне, мест. личное 1 лица ед. Толковый словарь Ушакова
  21. я — 1. Я, двугласная буква йа, в русской азбуке 33-я, в церковной 38-я. Не может следовать за г, к, ж, ч, ш, щ, хотя в рязанском говоре иногда так произносится. 2. Я местоимение личное первого лица един. ч., во мн. Толковый словарь Даля
  22. я — Я, меня, мне, меня, мной(ю), обо мне, мест. личн. 1. л. ед. ч. 1. Служит для обозначения говорящим самого себя. Я мыслю, следовательно, существую. Если не я, то кто же? (говорится в знач. это мой долг, я должен действовать; высок.). Толковый словарь Ожегова